Дисклеймер: Кишимото

 

Глава 1. Друг?

  

Каждый из нас, сам себе тюрьма, и только мы можем выпустить внутреннее «я» на свободу…

 

В коридоре послышались чьи-то неторопливые шаги, медленно, но уверенно приближающиеся к клетке. Охрана вежливо поклонилась и отступила. Человек тяжело вздохнул, и во тьме послышалось, как открылся железный замок. Тяжелая дубовая дверь со скрипом отворилась, и комнату озарил мигающий свет свечи. Какаши вошел в комнату и огляделся. Напротив, возле каменной стены, сидел человек, прислонившись спиной к холодной стене, внимательно осматривая вошедшего. Какаши остановился посредине комнаты, застыв в немой нерешительности.

Лишь от одного взгляда на каменные стены было достаточно, чтобы стало плохо, но видеть это три года… Хокаге поежился, в подземелье было весьма холодно. Даже выпущенная как покров чакра не помогала.
– Что ты хотел, Какаши? – грубый голос нарушил стоявшую тишину и заставил Хатаке вздрогнуть.
– Как ты?.. – удивление проскользнуло в голосе Хокаге. – Мне же сказали, что ты слеп!

– Годы берут свое, Какаши. Тебе стоило бы показаться Сакуре. Еще до заключения я мог чувствовать и определять чакру, – ответил парень, вставая и подходя вплотную к Какаши. Заключенный был гораздо выше Хокаге, хоть Хокаге тоже не был карликом  – А на счет этого, то твои ищейки полностью правы – я слеп, – Хатаке невольно взглянул в глаза парню. Глаза привычного голубого цвета были холодны, черный зрачок оказался серым. Он был прав, заключенный – слеп.

– Не могу поверить, – улыбнулся Хокаге, – ты даже будучи заключенным, тренировался.

– А, что, мне оставалось делать? Времени у меня предостаточно, а просто сидеть – скучно…
– Ни одиночество, ни годы заключения не смогли тебя поменять… Рад это слышать! – несмотря на дружескую атмосферу, Хатаке – находился в напряжении.
– Так что ты хотел? Я сомневаюсь, что тебе захотелось просто повидать ученика… – спросил заключенный.
– Ты стал с годами умнее и проницательнее,- похвалил подопечного Какаши. – Мне нужно твоя помощь. Даже не мне, а деревне.
– Чем я могу помочь? – спросил парень с долей интереса в голосе.
– От тебя требуется физическая помощь. Ты единственный, кто может сражаться с Акацки, – выдохнул Хокаге.
– А как же Шикамару? Он тоже победил одного из них. Кроме того, он отличный стратег и значительно умнее меня.
– Он в Суне. Брак с сестрой Казекаге вынудил его переехать, – ответил с неким сожалением Какаши.
– Значит женат… А говорил “Проблематично, проблематично…”, – вздохнул парень.
– Ты же знаешь, что он тебе не ровня, – продолжил Хатаке.
– Знаю, но не могу поверить, что совет дал на это разрешение, – усмехнулся ученик.
– На это, дал разрешение я…
– Неужели ты, наконец, смог отстоять собственное решение, не прогибаясь перед этими старыми мартышками?- удивился парень.
– Сделаю вид, что не услышал, – спокойно ответил Хокаге.
– Ты уверен, что выпустить меня  – это хорошая идея? Это может стоить тебе жизни, – после минуты молчания спросил пленник.
– Это будет стоить мне должности, если ты сорвешься и нападешь на кого-то с наших, – коротко объяснил Какаши. – Столько вопросов… Ты что, на свободу не хочешь?
– Конечно, хочу, но для меня важно, какой ценой она мне достанется… – с тоской в голосе ответил заключенный.
– Цена не должна тебя заботить. На кону куда больше, чем моя должность. Если ты не сможешь, это будет стоить жизни тысяч жителей, сотням шиноби. Ты не хуже знаешь тяжесть одной прерванной жизни, а если их сотни или тысячи? – горько улыбнулся Хатаке.
– Не надо напоминать мне об этом, – прошипел парень. – Я согласен с твоим предложением. Само собой, с некоторыми условиями. Мне нужна будет одежда, снаряжение, жилье, деньги на питание и несколько дней, что бы восстановить навыки…
– Тебе нужна помощь медиков. Как же ты слепой будешь передвигаться? Ладно, еще в Конохе, ты ее знаешь до последнего камушка, но вот за ее пределами, – обеспокоился Какаши.

– Не забивай себе голову мелочью. Моя рыжая мигрень подсказывает мне, что зрение восстановиться со временем. А пока этого не произойдет, я буду ориентироваться с помощь звуков.
– Тебе виднее… – пожал плечами Какаши. Он развернулся и направился к выходу. Парень последовал за ним. Охранники проводили их удивленными взглядами, но промолчали. Шиноби шествовали длинными коридорами под взгляды стражей. Как бы не отмахивался Какаши, но за ними все же пошли несколько джонинов.
– Позовите сюда Сакуру, и пускай захватит свой стандартный набор, – распорядился Хокаге, только что войдя в круглую комнату на втором этаже внешнего здания. В зале остались только двое. Бывший заключенный удобно расположился на кушетке, а Хатаке стоял возле окна, осматривая Коноху. Не смотря на это, его мысли возвращались к ученику. Это уже был не тот безмозглый генин, которого подсунули ему на обучение. Теперь, это был самостоятельный человек, стойкий и сильный. От рождения сильнее любого джонина, и со временем он только развивал немалый потенциал. Что бы было, если бы Минато-сенсей был жив, и занялся его обучением? От таких мыслей по коже пробежал холодок.
– Вы просили зайти, сенсей? – в дверях комнаты появилась высокая стройная девушка. Поверх розового платья, в тон странному цвету волос, был наброшен стандартный халат. В руке она держала аптечку.
– Входи, Сакура, – девушка переступила порог, бесшумно закрывая дверь. Первое, что привлекло ее внимание, было бледное лицо Хокаге.
– Что с вами случилось, сенсей? – девушка подбежала к учителю, проверяя пульс. – Вам надо меньше волноваться. Это может нехорошо закончиться! – поучительным тоном проговорила она.
– Я не больной, Сакура, – растеряно пролепетал Какаши, смотря через плечо девушки. Заключенный смотрел в потолок и улыбался.
– Кому вы это говорите, сенсей? Не я, ли, ваш лечащий врач? – так же серьезно продолжила девушка, роясь в аптечке. – Я не для этого тебя вызывал… – удручающе вздохнув, начал Хокаге. Сакура остановилась, не понимая, что происходит. Она услышала еле различимый смех, который с каждой секундой ставал все громче.
– Как мило! Идиллия прямо… Никакие Акацуки не помеха. Прямо рыдать хочется, – сообщил с кушетки, расположенной в углу, грубоватый мужской голос. Какаши удивленно вскинул бровь. Медик отреагировала по-другому. Вена на ее лбу вздулась, а лицо озарила кровожадная улыбка. Увидев это, Хокаге мысленно попрощался с учеником и планом по спасению деревни. Он знал как бьет ученица Пятой.
– Что ты сказал? – девушка молниеносно метнулась к кушетке, занося для удара кулак. Какаши, который знал последствия ударов ученицы, закрыл глаза и прикрыл ладонями уши. Взрыва и всхлипов  жертвы не последовало. Хокаге открыл глаза и уставился в угол. Его ожидала весьма интересная картина: над заключенным застыла Сакура, а ее кулак, который должен был размазать наглого нарушителя спокойствия по стенке, был остановлен ладонью. Девушка прижала руку к груди и удивленно уставилась на парня. Тот зевнул, прикрывая рот рукой, и посмотрел на розоволосую.
– Это теперь так предоставляют помощь? Как хорошо, что я отказался от лечения! – обратился к Хокаге парень. Сакура повернулась к учителю, вопросительно посмотрев на него.
– Это ему нужна помощь? – спросила она. Сенсей кивнул. Девушка покрылась легким румянцем. Хокаге про себя отметил, что этот день надо записать в историю – Сакура первый раз покраснела! С удивленным лицом она повернулась обратно к пациенту.
– Снимайте одежду, – попросила она, слегка заикаясь.

– Неужели Великая Сакура никогда не видела голых мужчин? – издевался заключенный, скидывая грязную майку. Какаши снова поразился. Провести три года в небольшой камере, и, иметь такую мускулатуру! Сакура, тем временем, снова вышла за границы самосознания, и замахнувшись на пациента, вовремя вспомнила, как он легко остановил ее не самый слабый удар, подавила в себе инстинкты убийцы. Уже через минуту девушка испугано отпрянула от заключенного.
– Что это такое?! – она показала на печать, находившуюся на его животе, и снова поднесла руку ко рту в немом испуге. – Не может быть… Это не он! Это просто не может быть он, правда? – обратилась к учителю девушка. Тот только отрицательно покачал головой. – Нет, я не верю! Нет, нет, нет… – как заведенная повторяла она, отступая к столу.
– Какаши, может, просветишь, с каких пор она стала такой пугливой?

– На… Наруто? – заикаясь, спросила девушка.
– Наконец-то! Свершилось! – провозгласил Узумаки, победоносно подняв руки вверх. – Ты, наконец-то, поняла, кто перед тобой! Это куда писать? – девушка не смогла ответить на выпады старого сокомандника и упала в беспамятство. – Это становиться заразным… – констатировал факт Наруто. – Сначала Хината, теперь Сакура… Я что, так плохо выгляжу? – парень пригладил длинные светлые волосы с несколькими прядями красного.
– Насколько у тебя сильны связи с Кьюби? – задал вопрос Какаши, глядя на крестные пасма в волосах ученика.
– Он – мой друг, – ничуть не сомневаясь, ответил парень. – Если бы не он, я бы сошел с ума в одиночной камере эти три года…- улыбнулся Наруто. – Это было на седьмом месяце моего заключения. Я понемногу начал сходить с ума от тишины и круглосуточной темноты…

Два года, пять месяцев и три недели до начала разговора. Обед. Подвал под резиденцией Хокаге. Одиночная камера.

Мне казалось, что я нахожусь в аду. Постоянно темно и тихо, только мое тяжелое дыхание отдавалось эхом от стен. Казалось, будто я плачу, но мои глаза были сухими. Как вдруг, в темноте, раздался громкий голос.
“- Все бросили? Я ведь предупреждал, – говорил мой мнимый сосед. – А ты не верил…”
– Кто ты?!
– я задал вопрос, который тот час же потонул в темной пустоте. От этого мой голос снова эхом поднялся под потолок.
“- Да успокойся ты, и не ори. Мне здесь твой голос и так, как крик, – пожаловался невидимый собеседник. – А у меня, между прочим, обостренный слух!”
– А где это “здесь”?
– я понял, что говоривший объект не реальный. Мои слова сопровождало эхо, а голос моего соседа был приглушенным и говорил он мне на ухо. Я не на шутку испугался психического диагноза.
“- Спустись и увидишь, – со страдальческим вздохом попросил голос. Я сконцентрировался и оказался в своем подсознании: за стальными прутьями, надежно скрепленными простой бумажкой с единственным иероглифом “Печать”, сидел огромный лис. Я огляделся и пришел к выводу, что моя психическая болезнь это – Кьюби.
– Что ты хотел? – теперь мой голос был таким же глухим. Тогда я искренне обрадовался, что не шизофреник.
– Поговорить, – ответил лис, выпуская чакру сквозь прутья. С созданной энергии начала формироваться голова животного во всю его натуральную величину. – Тебе ведь скучно одному в камере? Теперь, ты знаешь, что чувствую я, сидя столько лет в этой проклятой клетке.
– Ну да,
– я сел на пол, прямо перед мордой лиса. Почему-то вода, которая прятала пол все эти годы, отступила, образовав островок из сухой земли.
– Скажи мне, тюремщик, зачем ты сам согласился стать заключенным? Ты ведь мог сбежать, мог их попросту убить… Зачем ты сдался? – спросил биджу.
– Они – друзья, все, что у меня есть, то единственное, что всегда было и будет, то, что держало меня в живых, смысл моего существования, – ответил тогда я, не поимая, к чему Кьюби ведет весь этот разговор.
– Тогда ответь мне еще на один вопрос… А где были они, когда тебя поставили пред выбором: смерть или заключение? Что они сделали, чтобы помочь тебе выбраться? Разве хоть один из твоих “друзей” проведал тебя за эти семь месяцев? Они устраивают личную жизнь, тогда, как ты гниешь в камере, между прочим, за их счастье! Разве это справедливость? Они едят печеных кроликов, в то время как ты питаешься гнилыми овощами и пшеничной крупой. Они здоровы и счастливы тогда, когда тебя, мой дорогой носитель, уже четыре раза пытались отравить. Не будь меня любимого в тебе, то ты бы уже разглядывал небо в алмазах со своим папашей, будь все неладно, и остальными родственниками вплоть до пятого колена. И они твои друзья? – спросил тогда у меня Кьюби. Я много размышлял над этим, и со временем признал правоту моей хвостатой “шизофрении”. Мы много разговаривали с Кьюби. Должен сказать, что он умный и многое может поведать. Он стал мне настоящим другом, который не предаст ради собственной выгоды, не требуя ничего взамен.

Реальное время. Кабинет Хокаге. Утро.


– Но, как ты можешь ему верить? – удивился Какаши.
– Вы сами этому способствовали! – в тон Хокаге ответил Узумаки. – Старые ублюдки решили, а ты только принял это. После этого ты будешь говорить, что Кьюби не прав?!
– Все было не так… – замотал головой Хатаке. – Совсем не так, как ты представляешь…